Культура

И.С. Агафонова, О.Г. Эллинский


Ансамбль Выксунского Иверского монастыря – памятник архитектуры периода эклектики


Находящийся на северо-восточной окраине современного города Выксы Нижегородской области ансамбль Иверского монастыря, сохранив-ший в том или ином виде почти все свои здания, вплоть до конца 80-х годов ХХ века не привлекал к себе внимания советских историков и архитекторов. Основной причиной отсутствия интереса являлось, по-видимому, долго существовавшее среди исследователей архитектуры негативно-пренебрежительное отношение к эклектическому периоду в истории русского зодчества – времени, когда складывался монастырский ансамбль. Вместе с тем было почти невозможно говорить о монастырях как о местах духовного притяжения, центрах русского православия, русской культуры. Сегодня пересмотрены идеологические догмы. Пришло и понимание того, что «стиль не может быть ни глубоким, ни поверхностным. Он таков, каким его создало время».1

Дореволюционная историография Иверского монастыря довольно обширна. Наиболее ранними из литературных источников являются «Краткое сказание об основании и устроении Иверской женской общины, находящейся в Ардатовском уезде Нижегородской губернии» (Миловидов И., М., 1879) и «Иверская женская община и основатель её иеромонах Варнава» (Кельцев С.А., М., 1884). Все остальные книги написаны на основе этих двух, а во многом – просто списаны с них. Самым полным является четвертое издание книги «Иверско-Выксунский женский монастырь» (Сергиев-Посад, 1900). Существует также несколько брошюр разных авторов, повествующих об обители (Виноградов В., Троицкий А., иеромонах Ефрем), издававшихся в различные годы, и краткие биографии основателя монастыря о. Варнавы (Старец-утешитель. - М., 1914; Козлова В. Старец черниговского скита при Троице-Сергиевой Лавре Варнава Гефсиманский // Журнал Московской Патриархии, 1989, №7). Все эти работы носят описательный характер, часто с оттенком восторженности, что вытекает из задач – прославления веры, православной церкви и её подвижников. Кроме литературных источников, нами привлечены неизвестные ранее архивные материалы, касающиеся истории монастыря и строительства отдельных его сооружений, хранящиеся в Российском государственном историческом архиве и Центральном архиве Нижегородской области.

История Иверского женского монастыря начинается с 1864 года, когда в одной версте от Выксы, являвшейся тогда крупным горно-заводским селом, была основана небольшая богадельня на 12 человек. Основание ее в это время не было случайностью. Одним из следствий реформы 1861 года стал массовый уход неимущих крестьян в города, куда они отправлялись в поисках средств к существованию. Это, в свою очередь, привело к распаду многих семей, тем более что женский труд в городах использовался в меньшей степени, чем мужской.2 Для значительного числа женщин монастыри оказались единственным убежищем от нищеты и гибели, давая хоть какую-то возможность существования, а кроме того, явились, по выражению П.А.Флоренского, «духовным санаторием многих израненных душ».3 Не случайно после реформы 1861 года количество вновь созданных монастырей, особенно женских, сильно увеличивается.4 Этот вывод подтверждается статистическими данными по Нижегородской епархии. По нашим подсчетам, из 37 монастырей, находившихся к 1917 году в Нижегородской епархии, лишь 9 были мужскими (из них один основан в первой половине ХIХ века, а восемь – значительно раньше). Остальные 28 монастырей являлись женскими, причем шесть из них были основаны до ХIХ века, семь – в первой половине ХIХ века, и пятнадцать - после отмены крепостного права.5 Одним из этих пятнадцати возникших в пореформенное время женских монастырей и явился Выксунский Иверский монастырь, основанный старцем пещер Гефсиманского скита Троице-Сергиевой Лавры иеромонахом Варнавой.

Будущий старец о. Варнава, в миру – Василий Ильич Меркулов, родился в 1831 году в семье крепостных крестьян села Прудищи Веневского уезда Тульской губернии.6 Вскоре семья была продана помещику Скуратову и перевезена в село Наро-Фоминское Верейского уезда Московской губернии. Под влиянием жившего неподалёку отшельника Геронтия в 1851 году7 Василий поступил послушником в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. Вскоре туда прибыл и его наставник, принявший впоследствии схиму под именем Григория.
В уединенном Гефсиманском скиту, расположенном неподалеку от Лавры, молодой послушник провел несколько лет, воспитываясь под руководством старца Даниила в полном отречении от своей воли. Около 1859 года Василий был переведен в пещерное отделение Гефсиманского скита и оставался там до самой смерти (1906 г.), постепенно продвигаясь по ступеням монастырской иерархии.
В конце 1861 года, незадолго до своей кончины, схимонах Григорий возложил на Василия последнее послушание: «подъять на себя подвиг старчества»8, а также основать вдали от Москвы, в местах, «сильных расколом», женскую обитель во имя Богоматери.9 Оба предсмертных завещания о. Григория были вскоре исполнены.
Василий Меркулов, принявший в 1866 году монашество с именем Варнава, вошел в историю Русской Православной Церкви не только как основатель монастыря, но и как один из выдающихся представителей старчества, «старец-утешитель» (Варнава в переводе с древнегреческого означает «сын утешения»).10 О масштабах его личности говорит тот факт, что он являлся духовным отцом выдающегося русского философа Владимира Соловьева.11 Есть сведения, что старца посещал Николай II.12 Постепенно возрастающая популярность о. Варнавы сыграла, в свою очередь, немалую роль в развитии Иверского монастыря, ведь, как писал В.О. Ключевский, «чем более чтили подвижника, тем больше текло из мира вкладов в его обитель».13 Однако, неверно было бы считать, что быстрый расцвет монастыря обусловлен активной деятельностью лишь одного человека. Обитель представляла собой оплот православной церкви в «зараженных расколом» местах и не могла не иметь значительной поддержки властей.
Кроме того, история возникновения Иверского монастыря именно возле Выксы была, согласно литературным источникам, связана с рядом совпадений (послушание Василия, знакомство его с выксунскими мастеровыми Пивоваровым и Кокиным, желание Кокиных создать женскую обитель вблизи Выксы и т.д.).14
Подходящий для застройки участок, располагавшийся на землях Шепелева недалеко от села, был выбран и освящен в 1863 году. Весной 1864 года началось строительство здания богадельни. К осени того же года первая постройка была закончена. Она представляла собой двухэтажное деревянное здание, крытое железной кровлей и увенчанное крестом. Внутри находились двенадцать келий и трапезная, служившая также молитвенной. Возле дома был построен флигель, где располагалась кухня. К концу года в обители жили пять женщин, старшая из которых - Неонила Честнова - признавалась начальницей.
Маленькая богадельня постепенно обустраивалась и расширялась. К 1867 году были выстроены еще два корпуса (двухэтажный полукаменный с 30 кельями и одноэтажный деревянный), а также деревянная шатровая звонница на столбах. Была произведена и некоторая перепланировка первой богаделенной постройки: в верхнем этаже устроены хоры, к восточной стене молитвенной комнаты поставлен резной иконостас.15 В 1868 году была устроена первая домовая церковь, куда привезли копию чудотворной иконы Иверской Богоматери, выполненную палехскими иконописцами Сафонова.16 В честь этой иконы освятили церковь, и богадельня по названию храма получила наименование Иверской. Число обитательниц ее достигло к этому времени более пятидесяти человек.17

К 1873 году положение Иверской богадельни упрочилось и хозяйственно укрепилось. В это время здесь проживало уже свыше ста сестер.18 Увеличилось количество сооружений: появились несколько деревянных одноэтажных домов, здание столовой и сараи, начато строительство каменного соборного Иверского храма, явившегося первым зданием будущего ансамбля, а участок, занятый постройками (ок. 150х150м), был обнесен деревянной оградой с каменными воротами.19
Строительные работы в обители велись, в основном, на поступавшие, благодаря Варнаве, пожертвования от людей разных сословий (крестьян, мастеровых, купцов, дворян).20
В 1874 году богадельня получила статус общины,21 что, в свою очередь, повлияло на её расширение и благосостояние. За последующие четыре года число сестер выросло почти вдвое22, а на территории общины были построены еще несколько деревянных одноэтажных домов и один двухэтажный полукаменный, закончено возведение храма, сооружена каменная колокольня.

1878 год оказался критическим для общины. Конфликт между Варнавой и новой начальницей Марией Пивоваровой привел к внутренним раздорам, в результате чего в 1879 году в общине осталось около пятидесяти человек. Средства от Варнавы перестали поступать и строительство новых зданий практически прекратилось.23

Расширение и благоустройство Иверской обители возобновилось в 1882 году, после назначения другой начальницы – Митрофании.24 Хозяйство все более укреплялось, известность росла. В 1886 году женская община возле Выксы получила статус третьеклассного монастыря.25 К этому времени здесь были выстроены еще два двухэтажных полукаменных и два одноэтажных деревянных дома, почти закончено двухэтажное каменное здание больницы с церковью, а увеличившийся до 10,5 га участок обнесен кирпичной оградой с четырьмя башнями по углам.
Собственно монастырский период существования обители отмечен активным строительством больших каменных сооружений и дальнейшим ростом территории. Были возведены шесть двухэтажных корпусов, Троицкий собор, другие здания. После 1903 года крупное строительство в обители прекратилось. За последующие три года были сооружены лишь три небольших одноэтажных деревянных дома. Со смертью Варнавы в 1906 году приток пожертвований резко сократился, и строительство новых зданий более не велось, за исключением небольших хозяйственных построек.26
Тем не менее, монастырь продолжал существовать как крепкая хозяйственная единица. В его территорию, составляющую теперь около 20 га,27 входили, кроме основного участка, скотный двор, где содержалось до 60 голов крупного рогатого скота, конный двор на 20 лошадей, обширные ограды с парниками. В монастыре действовала дренажная система, имелся свой водопровод.28 На специальном участке площадью около 150 га, расположенном в 9 км от обители, заготавливали строительный лес и дрова. Там же находился пчельник на 150 ульев и четыре деревянных жилых флигеля. На кирпичном заводе, располагавшемся неподалеку от обители, изготавливался обожженный кирпич для монастырского строительства. Кроме этого, в собственности монастыря в собственности монастыря было подворье из двух домов в Москве,29 а также часовня в Петербурге.30 Монастырь не только мог обеспечивать собственные нужды, но и занимался благотворительной деятельностью. На его средства были построены церковно-приходские школы в Выксе31 и деревне Мотмос.32 К 1917 году в обители проживало 85 монахинь и 395 послушниц.33

После Октябрьской революции Выксунский Иверский монастырь не избежал участи огромного количества российских монастырей. В 1919 году обитель была закрыта. В её зданиях разместились учреждения новой власти, различные учебные заведения, мастерские и т.п. Часть построек была использована под жилье. Культовые здания, рассматривавшиеся теперь как символ чуждой идеологии, ликвидировались, или же им придавался гражданский вид. Ненужные с утилитарной точки зрения сооружения разбирались. Известно, что кирпич, оставшийся от разборки в 1925-1929 годах монастырских стен и Иверского храма, использовался при постройке Дворца культуры металлургов, поликлиники и роддома в Выксе. В эти же годы были разобраны завершения и свод больничной церкви, произведен взрыв Троицкого собора, уничтожены три верхних яруса колокольни. В 1929 году потерявший свое первоначальное назначение комплекс зданий получил наименование поселка имени Лепсе.34 Постепенно территория его, имевшая теперь множество «хозяев», все более захламлялась, облик зданий искажался. Некогда образцовое монастырское хозяйство было, в конце концов, полностью разорено.

* * *

Архитектурный ансамбль Выксунского Иверского монастыря сформировался в 1872-1903 годах. Начало ему было положено закладкой первого каменного соборного храма, освященного в 1877 году в честь Иверской иконы Богоматери и заменившего деревянную Иверскую церковь.35 Место для строительства нового храма – почти в центре территории – было выбрано, исходя из сложившейся уже планировки богадельни. По чертежу, представляющему собой копию утвержденного в 1871 году проекта церкви в Павловичах (Сквирский уезд Киевской губернии),36 храм должен был иметь строго симметричный объем крестовокупольной структуры. «Крест» составляли пятигранные выступы. В центре его возвышался восьмигранный световой барабан, поддерживаемый парусами и подпружными арками и завершавшийся высоким граненым куполом с небольшой луковичной главой. Четыре малых глухих барабана располагались на квадратных в плане объемах в углах «креста» и повторяли во всех деталях центральный барабан. Архитектура сооружения представляла собой довольно «чистый» образец русско-византийского стиля, господствовавшего в русском культовом зодчестве с 1830-х годов.
Строительство Иверского соборного храма велось под надзором архитектора И.Ф.Каратаева. Возведенное здание несколько отличалось от проекта. Под храмом был устроен большой склеп, переоборудованный позднее в т.н. пещерную церковь,37 увеличена высота сооружения и сделан второй ярус света, построена вытянутая по продольной оси трапезная, при южном (возможно, и северном) входе появился каменный тамбур, украшенный тремя луковичными главами.38 Эти незначительные, на первый взгляд, дополнения изменили и сам образ здания, несколько приблизили его к традиционному облику русского православного храма. К сожалению, неизвестно, какие из добавленных частей были выполнены сразу же, а какие позднее.

После завершения основных работ по возведению Иверского собора осенью 1874 года была произведена закладка второго каменного здания будущего ансамбля – четырехъярусной колокольни, строительство которой закончилось в 1876 году. Автор проекта И.Ф.Каратаев запроектировал ее как надвратную в новой линии ограды, строго напротив южного входа в соборный храм.39 Такая ориентация главных ворот обители была достаточно традиционной,40 а устройство над ними колокольни сам архитектор объяснил принятым «при постройке монастырей обычаем увенчивать главные входы их монументальным зданием с эмблемами христианской религии…»41 Однако во фронтальности композиции прослеживаются черты классицистического понимания пространства. В то же время колокольня со святыми воротами оказалась смещенной от идущей в северном направлении подъездной дороги к обители.
По своей архитектуре колокольня значительно отличалась от храма. Объемное построение ее было по сути своей традиционно: два уменьшавшихся кверху восьмерика на двухъярусном четверике. Оно сочеталось с приемами компоновки фасадов и деталями, в которых прослеживаются отголоски элементов классицизма и форм русской архитектуры XVII-XVIII веков, потерявших здесь архитектурную логику, ясность и четкость пропорций. Так, например, декоративная обработка коротких пилястр, поддерживающих полуциркульные архивольты над нишами второго яруса четверика (филенки, отсутствие баз, измельченного профиля карнизы над прямоугольными капителями), привела к утрате тектоничности этой вполне классицистической системы. Неопределенна и форма восьмериков, предоставляющих собой четырехгранники со срезанными углами.
Высота колокольни составляла 57 м при сравнительно небольших габаритах основания (10,2х10 м). Значение ее как вертикальной доминанты сохранилось и после возведения всех последующих зданий комплекса, в т.ч. и самого крупного – Троицкого собора. Этому способствовало появление в 1894 году пятого яруса, увеличившего общую высоту до 68 м.42 Характерно, что архитектор, выполнивший надстройку, не заботился о стилевой связи со старой частью: четыре более широких грани яруса заканчивались килевидными кокошниками, а на высокий граненый купол была поставлена луковичная глава на барабане.
На колокольне находилось 18 колоколов общим весом более двух тысяч пудов, вес самого большого из них достигал 1076 пудов. В верхнем ярусе помещались часы со звоном, игравшие каждые 15 минут мелодию «Кто тя может избежать, смертный час». Южный и северный фасады первого (проездного) яруса были заполнены тремя рядами икон жития Богоматери, написанных на цинковых листах.43

В 1881-1884 годах окончательно определились границы основной территории обители, представлявшей собой почти правильный прямоугольник (390х270м). По периметру была устроена глухая кирпичная ограда с четырьмя восьмигранными башнями по углам, разделенными на два яруса и перекрытыми шатрами. Башни имели скромный кирпичный декор фасадов и играли некоторую композиционную роль, отмечая границы участка. Три из них были приспособлены под жилье, в четвертой (юго-западной) находились паровая машина и резервуар для воды, необходимые для функционирования водопровода.44 На утилитарное значение башен указывали пристроенные к ним большие деревянные тамбуры.

Следующим по времени возведения крупным каменным зданием обители явился корпус больницы с церковью Успения Богоматери, построенный в 1884-1887 годах по проекту А.П.Белоярцева.45 Здание было поставлено с восточной стороны от широкой асфальтированной дороги, соединявшей святые ворота (под колокольней) с южным входом в Иверский собор. Основной объем Успенской церкви представлял собой двухсветный бесстолпный четверик, увенчанный пятью главами на цилиндрических барабанах, центральный из которых являлся световым. Стены четверика завершались кокошниками. Кокошники украшали также и входы в храм. Алтарный выступ имел в плане форму прямоугольника с закругленными углами. Простая объемно-планировочная структура двухэтажного больничного корпуса, примыкавшего к четверику с запада, была характерна для монастырских построек аналогичного периода и назначения. Этажи разделялись сквозными продольными коридорами, по обе стороны располагались почти квадратные комнаты. Особенностью здания являлся большой арочный проем, соединявший больницу с храмом, благодаря чему тяжелобольные могли слышать службу, не вставая с постели.
Характер архитектуры здания в целом можно определить как «русский стиль», трансформировавший приемы объемно-планировочной композиции и детали фасадов русского зодчества, в основном, XVII века. При этом заимствованные элементы декора интерпретированы весьма вольно и произвольно сочетаются с новыми формами. Так, например, наличники окон второго света храма состоят из полуколонок «тосканского» ордера, поддерживающих раскрепованный, как бы составленный из нескольких частей, карниз. Они завершаются «кокошниками» рубленой конфигурации.

До конца 1880-х годов новое строительство велось преимущественно в пределах основной монастырской территории. В 1886-1889 годах на месте старой деревянной больницы был сооружен каменный двухэтажный Трапезный корпус. В первом этаже его размещалась собственно трапезная. Она представляла собой обширной помещение, перекрытое четырьмя сомкнутыми сводами, разделенными арками, пролетом около 11 метров. Восточную стену занимал большой иконостас, находившийся на линии престола ликвидированной больничной церкви.
Весьма своеобразна архитектура фасадов, включающая элементы декора совершенно необычных форм. Наличники окон второго этажа представляют собой огибающий окно жгут полукруглого сечения, изогнутый вверху наподобие кокошника. Простенки первого этажа на южном и северном фасадах заполнены рельефным рисунком, состоящим из больших ниш типа ширинок, с расположенными над ними заостренными кверху треугольными рамками, переходящими в прямоугольное обрамление верхней трети окон.
В 1894 году к зданию был пристроен новый объем, после чего оно приобрело Г-образную в плане форму. Решение его фасадов полностью соответствует старой части, так что визуально невозможно определить границу между ними. Каменный тамбур на левой стороне южного фасада отличается по характеру декора, который составлен из вольно трактованных элементов русской архитектуры XVII века: двойная арка над входом, «аттик» из трех кокошников, ширинчатые лопатки.
Кроме зала для трапезы в здании размещались кухня, хлебопекарня, кладовые и другие хозяйственные помещения. Во втором этаже, разделенном на две части продольным коридором, находились несколько жилых комнат и мастерские.46

В застройку основного монастырского участка входили также небольшие одноэтажные деревянные и двухэтажные полукаменные корпуса, в первом этаже которых располагались мастерские и хозяйственные помещения. Архитектура этих домов была маловыразительной. В настоящее время об их облике вообще трудно судить, т.к. фасады совершенно изменились вследствие ремонтов, хотя трехчастная планировочная структура сохранилась.

Территория, находящаяся с южной стороны от основного участка, стала застраиваться с 1890-х годов. В 1891 году параллельно южной ограде было сооружено здание конного двора, рядом с ним – одноэтажный дом, где жили рабочие и размещалась столовая для них. К 1897 году вдоль дороги к монастырю появились еще две двухэтажные гостиницы, два каменных одноэтажных жилых дома для священников (разделенных каждый на две квартиры), странноприимная на 400 мест.47 Архитектурный облик зданий был весьма простым, декор не имел четких стилевых признаков. Но уравновешенность фасадной композиции, сочетавшаяся с аккуратно выполненной лицевой кладкой, тщательно протянутым штукатурными карнизами и наличниками, другими архитектурными деталями, создавала впечатление добротности и устойчивости сооружений.

От этих непритязательных по архитектуре зданий значительно отличается огромный П-образный в плане корпус гостиницы, построенной у подъездной дороги в 1903 году.48 Внутреннее устройство его очень простое – продольные коридоры с расположенными по обе стороны комнатами. Решение фасадов настолько характерно для архитектурной системы эклектики, что заслуживает более подробного описания. Все фасады равнозначны и имеют принципиально одинаковую композицию и декор. Фланги обработаны рустованными лопатками и находящимися над ними сдвоенными полуколоннами, образующими пучки в углах. Этажи разделены нешироким карнизом, украшенным язычками; чуть более усложненный карниз проходит под вальмовой крышей здания. Все окна имеют одинаковые размеры и прямоугольную форму. Наличники окон первого этажа предоставляют собой профилированные штукатурные рамки, как бы прорезанные «замковым камнем». Наличники окон второго этажа состоят из коротких полуколонок с кубическими капителями, на которые опираются высокие треугольные фронтоны. Горизонтальный карниз их раскрепован. Базы полуколонок сделаны в форме перевернутых капителей. Ось симметрии главного фасада, где находится центральный вход в здание, выявлена с помощью раскреповки средней части. Ее лишь условно можно назвать «ризалитом». Он почти не читается, хотя нижняя его часть и выделена рустом зубчатого сечения, а верхняя (над междуэтажным карнизом) – сдвоенными полуколоннами по краям. Подчеркивает ось большая квадратная терраса при входе, поддерживаемая арками на массивных каменных столбах. Несмотря на попытку выявления центральной оси и выделения флангов, фасады не имеют завершенной композиции. Пренебрежение законами пропорционального построения, а также монотонные горизонтальные ряды совершенно одинаковых окон привели к тому, что фасады можно продолжить сколь угодно или укоротить - архитектурный облик здания не изменится.

Одновременно со строительством зданий, оформлявших въезд в обитель, на основной территории продолжалось возведение крупных каменных двухэтажных корпусов, располагавшихся параллельно южной и северной оградами. Корпуса имели единообразную планировочную структуру: сквозной коридор по центральной продольной оси с выходящими в него помещениями – жилыми комнатами и мастерскими. В средней части находилась лестница, выделенная капитальными поперечными стенами. Архитектура этих сооружений основана на тех же приемах, что и описанное выше здание гостиницы: выделение центрального входа с помощью слабо читающегося «ризалита» и фланкирование фасадов лопатками, наличие междуэтажного и несколько усложненного венчающего карнизов, упрощенное обрамление окон первого этажа и усложненной формы наличники окон второго этажа, вальмовая крыша.
При одинаковом принципиальном решении фасадов детали декора (форма наличников, профиль карнизов и т.п.) несколько различаются. Так, наличники всех окон Просфорного корпуса (1890г.)49 представляют собой простые профилированные штукатурные рамки. Наличники окон второго этажа Певческого (1897г.), Тульского (1899г.) и Нового (Дворянского) (1902г.)50 корпусов состоят их полуколонок с кубическими капителями и треугольных фронтонов с раскрепованным горизонтальным карнизом. Игуменский корпус (1890)51 имеет более богатое декоративное оформление. Его фасады фланкированы и расчленены ширинчатыми лопатками и находящимися над ними сдвоенными полуколоннами, причем членения не связаны с внутренней структурой и не имеют какого-либо ритма. Окна обоих этажей завешаются трехцентровыми арками. Наличники не их состоят из полуколонок с кубическими капителями, поддерживающих раскрепованные карнизы, а во втором этаже украшены еще и кокошниками.

Наиболее крупным и значительным сооружением монастыря стал Троицкий собор, заложенный в 1897 году на месте площади с восточной стороны от Иверского храма. С его возведением в 1902 году52 завершилось, в основном, формирование ансамбля. Внутренние отделочные работы продолжались еще довольно долго, и главный престол во имя Святой Троицы был освящен лишь в 1909 году, два других престола – во имя Вознесения Господня и Всех Святых в 1912 году. Отделка иконостаса закончилась только в 1913 году.53
Основной объем храма представлял собой почти квадрат в плане (32х43,5м) и имел четыре внутренние опоры, поддерживающие пять барабанов с главами с помощью системы подпружных арок и сводов. Центральный барабан с 12 окнами являлся световым, высота до креста составляла 53 м. Западный притвор размером в плане 16,8х20,8 м также имел четыре внутренние опоры и был перекрыт сводами. Стены его завершались остроконечными щипцами, над западным входом находилась луковичная главка. Пятигранный алтарный выступ отделялся от основного объема большим арочным приемом. Крыльца-паперти у северного и южного входов перекрывались высокими куполами, между мощными столбами были устроены двойные арки с гирьками-висягами.

Все фасады храма имеют трехчастную структуру. Более широкие средние части выделены тройными «византийскими» окнами второго света. Наличники окон состоят из полуциркульных архивольтов и стоек, как бы набранных из коротких трехчетвертных колонок, разделенных полочками. В уровне верхней части окон первого света устроен карниз, переходящий над этими окнами в щипцы.
Автору проекта П.А.Виноградову удалось создать грандиозное помпезное сооружение. Известные из византийского и русского зодчества разных периодов приемы композиции и детали гипертрофированных форм и размеров сочетаются в этом здании совершенно нелогичным по современным понятиям образом. Имитирующие закомары огромные архивольты, мощные горизонтальные русты зубчатого сечения в нижней части собора, широкие и короткие граненые полуколонны по краям окон первого света соседствуют с мелко раздробленными стойками наличников окон второго света, изящными профилями штукатурных тяг.

Помимо описанных выше сооружений в монастыре имелись здания хозяйственного и бытового назначения. Из них следует отметить большой одноэтажный корпус бани (1902) 54, находящийся в северно-западной части основной территории. Выполненный из кирпича корпус включил в свой объем старое здание 1897 года. Принципиальное решение фасадов сходно с архитектурой значительной части зданий Иверского монастыря: фасады фланкированы сдвоенными полуколоннами, образующими пучки на углах; окна украшены наличниками, состоящими из полуколонн с кубическими капителями и полуфронтонов; под двухскатной с вальмами крышей проходит профилированный венчающий карниз с язычками.

В завершенном виде комплекс зданий и сооружений Выксунского монастыря представлял собой яркий пример ансамбля периода господства эклектики, воплощая все наиболее характерные черты тогдашнего архитектурного мышления, отражавшего в свою очередь, специфику общественного мировоззрения эпохи.55

Монастырь, располагающийся в низменной, почти лишенной рельефа местности, был окружен с трех сторон лесами. Южная его часть была обращена в сторону села Выксы, откуда шла главная подъездная дорога. В планировке основного участка можно условно выделить продольную ось композиции по линии «запад-восток», несколько смещенную к югу от центра. Вдоль этой оси размещались наиболее важные по значению сооружения – Троицкий собор, Иверский храм и Трапезный корпус. Остальная застройка носила периметральный характер. В западную и восточную части входили, в основном, небольшие жилые дома. Юго-восточный угол занимало кладбище с часовней. Южная и северная полосы состояли из крупных каменных зданий, причем более значительные из них – больница с церковью Успения и Игуменский корпус – находились с южной стороны. Следующим поясом являлась каменная ограда, а за ней, как посад при городе, располагалось «подмонастырье»: хозяйственные сооружения, гостиницы для паломников и гостей, огороды и т.п.

Иерархичность с системе размещения зданий, связанная с их назначением, имела, вероятно, не только функциональный смысл, но, в какой-то степени, и символический. Спланированный таким образом монастырский комплекс вполне мог вызывать ассоциации с описанным в Апокалипсисе (XXI, 12, 16) и изображаемым на иконах Небесным градом Иерусалимом,56 с представлениями о рае. Такие, практически забытые уже, семантические связи могли ранее иметь немалое значение для восприятия. Видимо, не только вследствие идеальных представлений о монастырской жизни в одном из описаний Иверского монастыря говорится о том, что обитель, раскрывающаяся перед входящим в нее через святые ворота, «кажется для богомольца как бы раем».57

При всей ясности периметрально-концентрической системы застройки и ее функциональной и семантической иерархичности композиционное соподчинение сооружений и четкость планировочной структуры здесь отсутствует. Место расположения первого здания ансамбля - Иверского храма – явилось довольно-таки случайным, но его размещение в центре территории богадельни в большой степени определило постановку последующих строений. При этом застройка велась преимущественно по принципу заполнения свободных площадок и замены одних зданий другими. Одновременно в общей организации пространства присутствует стремление к регулярности, которое проявилось во взаимной параллельности сооружений. Другие приемы регулярной композиции оказались как бы забытыми. Так, три основные по значению и месторасположению здания (Троицкий собор, Иверский храм, Трапезный корпус) произвольно сдвинуты от продольной оси; стоящие в ряд большие каменные корпуса находятся на неодинаковом расстоянии друг от друга и от дорог; сооружения, имеющие сходные детали фасадов, размещены в случайных местах. В то же время, два первых здания ансамбля, полностью разнохарактерные по архитектуре, находятся в прямой композиционной зависимости. Весьма любопытно в этой связи объяснение И.Ф.Каратаева, почему при проектировании колокольни он не придерживался стилевых принципов строившегося уже Иверского храма. Архитектор считал, что колокольня «должна рассматриваться как отдельное здание, не требующее архитектурного сочетания стилей с постройкою церкви, а только удовлетворять требованиям архитектуры в отношении прочности и правильного гармонического сочетания составных своих частей».58

Пренебрежение основными законами классицистической композиции и неразработанность новых принципов при общей тенденции к регулярности с неизбежностью привели к незаконченности ансамбля, его архитектурной «бессистемности». При этом очевидно стремление упорядочить некоторую хаотичность планировки с помощью образцового благоустройства – прямых взаимоперпендикулярных дорог, рядов зеленых насаждений и регулярно спланированных партеров, отделявших центральные здания от периметральной застройки.
Архитектура ансамбля Выксунского Иверского монастыря несет в себе не только черты разложения некогда цельной системы, восходящей с Ренессансу,59 но, как и всякая кризисная архитектура, черты переходного периода к будущей художественной системе модерна. Поиск средств выразительности, отличных от уже известных, не привел ещё к новому пониманию пространства и композиции как основы архитектурного проектирования. Но в формах отдельных элементов декора зданий (наличники – «жгуты» и треугольные рамки на фасадах Трапезного корпуса или рубленый «кокошник» над окнами больничной церкви) можно увидеть зачатки нового художественного мышления.
Таким образом, в общей структуре монастырского комплекса, как и в архитектуре отдельных его зданий, прослеживаются две главные черты, находящиеся здесь в неразрывном единстве: попытки уйти от «заданности» в композиции или форме и стремление к повторению приемов и деталей, найденных уже в предыдущих периодах развития зодчества. Конкретное выражение этих, казалось бы, взаимоисключающих тенденций (гипертрофированные формы, как, например, неправильный «восьмерик», архивольт-«закомара», почти нечитающийся «ризалит», не несущая «пилястра»; новые формы, имеющие традиционный смысл (наличники-«жгуты», рубленый «кокошник»); монотонность и незаконченность в композиции; обращение у разнородным традициям в ансамбле и т.д.) следует, видимо, считать одним из главных стилеобразующих признаков архитектурной системы эклектики, а соответственно, и основой восприятия комплекса зданий и сооружений Выксунского монастыря как единого ансамбля.

В то же время в ансамбле достаточно отчетливо читается общая идейная направленность архитектуры, в значительной степени влияющая на его цельность, - стремление к народности, «русскости». Это нашло выражение как в общей объемно-планировочной композиции, так и в решении отдельных зданий. Роль зрительно опорных сооружений выполняли храмы в русско-византийском и русском «стилях», а также вертикаль колокольни. И не случайно надстройка пятого яруса колокольни была сделана уже в русском «стиле». В архитектуре каменных двухэтажных корпусов, составляющих немаловажную часть ансамбля, также присутствует обращение к русскому «стилю». Он проявляется здесь в формах наличников, применении таких элементов декора как кокошник, кубические капители на полуколоннах, двойная арка, язычки на карнизах и др. Общее для всех корпусов объемно планировочное решение, сходный масштаб фасадов и их частей также способствуют впечатлению целостности монастырского комплекса.

Некоторое влияние на цельность восприятия оказывали и такие детали, как навесы у крылец, решетки на окнах, ажурные ограды, выполненные из литых и кованых элементов, что было связано с близостью богатых традициями выксунских железоделательных заводов. Все эти противоречивые подчас качества архитектуры комплекса Иверского монастыря и определили, в конечном итоге, характер и своеобразие ансамбля.

В советское время территория монастыря и его здания пришли в полное запустение. Ремонты и переделки отдельных сооружений приводили к грубым искажениям их облика, т.к. при этом возводились пристрои (подчас почти полностью закрывавшие старые фасады), в стенах появились новые проемы, сбивались детали декора. Попытки выполнить благоустройство свелись, в основном, к появлению двух скверов со скульптурными памятниками – на месте Иверского храма и позади Певческого корпуса (теперь – металлургического техникума). Дороги разбиты, а от старых посадок (партеров, газонов, садов) практически ничего не осталось. В обезображенных подчас до неузнаваемости строениях не всегда можно было угадать бывшие монастырские здания.

Несмотря на все изменения внешнего облика, утрату отдельных сооружений, а также нарушение пространственно-видовых связей из-за поставленных в беспорядке многочисленных деревянных сараев, заборов, пристроев (часть их ликвидирована в самое недавнее время), планировочная структура огромного комплекса вполне читается. Почти все здания монастыря в той или иной степени сохранились, многие переданы в ведение Нижегородской епархии. По отдельным зданиям начаты ремонтно-реставрационные работы. Особенно масштабной из них явится восстановление Троицкого собора - в связи с его огромными размерами и сложными инженерными решениями (на сегодняшний день выполнены работы по западному притвору, так что в нем проводятся богослужения, расчищен от остатков взорванных конструкций основной объем храма).
Таким образом, проведение комплексных реставрационных работ при окончательном решении вопроса о передаче всех монастырских зданий и сооружений их настоящим хозяевам еще может вернуть к жизни этот интересный и уникальный для современного Выксунского района архитектурный ансамбль.


ПРИМЕЧАНИЯ

1 Виппер Б.Р. Несколько тезисов к проблеме стиля //Творчество, 1962, № 9. C. 11-12.
2 Прошин Г.Г. Черное воинство (Русский православный монастырь. Легенда и быль) М., 1988. C. 122.
3 Борисов В. Оптина пустынь //Наше наследие, 1988, № 4. C. 54.
4 Русское православие: вехи истории. М., 1989. C. 551
5 Подсчет сделан на основе: Драницын Н.И. Адрес-календарь Нижегородской епархии на 1904 г. Н.Новгород, 1904. C. 143-148; Зыбковец В.Ф. Национализация монастырских имуществ в Советской России (1917-1921 г.г.) М., 1975. C. 150-151
6 Старец-утешитель. Иеромонах Варнава, основатель Иверско-Выксунского женского монастыря. М. 1914. C.3.
7 Иверско-Выксунский женский монастырь. Сергиев Посад, 1900. C. 10-14.
8 Козлова В. Старец Черниговского скита при Троице-Сергиевой Лавре Варнава Гефсиманский //Журнал Московской Патриархии, 1989, №7. C. 65.
9 Иверско-Выксункий женский монастырь... C. 19-20
10 Православный церковный календарь. М., 1986. C. 51.
11 Антоний (Храповицкий), архиепископ. Ложный пророк // Полн. собр. соч. в 3-х т. Т.3 СПб., 1911. C. 186.
12 Козлова В. Указ соч. C. 68-69.
13 Ключевский В.О. Соч. T. 2. Ч. 2. М., 1957. С. 276.
14 Описание Иверско-Выксунского женского монастыря, Нижегородской губернии Ардатовского уезда, за тридцатилетнее его существование, составленное в 1894 году. М., 1895. С. 27-39.
15 Описание Иверского женского монастыря... С. 46-57; Иверско-Выксунский женский монастырь... С. 45.
16 Следует отметить, что практически все живописные работы (росписи залов и храмов, иконы) выполнялись в разное время палехской артелью Сафонова. Об этом говорится во всех описаниях монастыря.
17 Описание Иверского женского монастыря... С. 51.
18 Миловидов И. Краткое сказание об основании и устроении Иверской женской общины, находящейся в Ардатовском уезде Нижегородской губернии. М., 1879. С. 28.
19 ЦАНО. Ф. 5. Оп. 3. Д. 22.
20 Описание Иверского женского монастыря... С. 15.
21 Иверско-Выксунский женский монастырь... С. 45.
22 Миловидов И. Указ. соч. С. 3.
23 Описание Иверского женского монастыря... С. 66-68.
24 Ефрем, иеромонах. Иверский, что на Выксе, женский монастырь и его основатель иеромонах Варнава. Сергиев Посад, 1912. С. 10-13.
25 Описание Иверского женского монастыря. С.82.
26 РГИА . Ф. 799. Оп 33. Д. 1006. Л. 32 об. - 38 об., 42, 51.
27 Описание Иверского женского монастыря... С. 3.
28 Иверско-Выксунский женский монастырь... С. 104-107.
29 Кельцев С.А. Иверская Выксунская женская община и основатель ее иеромонах Варнава. М., 1884. С. 68-69.
30 ЦАНО. Ф. 583. Оп. 1. Д. 103. Л. 8.
31 РГИА. Ф. 799. Оп. 33. Д. 1006. Л. 38 об.
32 Иверско-Выксунский женский монастырь... С. 9-10.
33 Зыбковец В.Ф. Указ соч. С.150.
34 Лепсе Ив. Ив. (1889-1929), сов. гос., парт. деятель. Чл. ВЦИК, ЦИК СССР. (Сов. энциклопедический словарь, М. 1985. С. 702)
35 ЦАНО. Ф. 583. Оп. 1. Д. 7. Л. 4-4 об.
36 ЦАНО. Ф.5. Оп. 3. Д. 22.
37 РГИА. Ф. 799. Оп. 33. Д. 1006. Л. 32 об.
38 Общий вид Иверского Выксунского женского монастыря. Гравюра Н.П.Осташева, 1901г. Находится в экспозиции Выксунского краеведческого музея. Давая здесь и в дальнейшем определения «восточный», «южный» и т.д., мы условно считаем храмы, а соответственно, и все другие постройки Иверского монастыря ориентированными по странам света согласно обычной ориентации православных церквей. На самом же деле отклонение составляет около 45 градусов, и все алтари обращены на северо-восток.
39 ЦАНО. Ф. 583. Оп. 1. Д. 7.
40 Бусева-Давыдова И.Л. Некоторые особенности пространственной организации древнерусских монастырей //Архитектурное наследство. Вып. 34. М., 1986. C. 201.
41 ЦАНО. Ф. 583. Oп. 1. Д. 7. Л. 4 об.
42 Описание Иверского женского монастыря... С. 91.
43 Иверско-Выксунский женский монастырь... С. 98-100.
44 Кельцев С.А. Указ соч. С. 36.
45 ЦАНО. Ф. 583. Оп. 1. Д. 32.
46 Иверско-Выксунский женский монастырь... С. 101-102.
47 РГИА. Ф. 799. Оп. 33. Д. 1006. Л. 34 об. - 38. Л.